Наш человек в Калифорнии Коля Сулима о том, как микроскопические квартиры помогают сосредоточиться на поисках себя.
Одной из самых хорошо различимых тенденций сегодня стало повсеместное распространение микрожилья. Многие из вас наверняка с интересом ходили по ссылкам, ведущим к фото крохотных сборных домиков площадью от тридцати до пятидесяти квадратных метров, поставленных в живописных местах – то, что в англоязычном мире называется Prefab, Prefabricated Homes. Меня не миновал этот интерес. Я тоже разглядывал фото, воображая, поместятся ли мои долговязые мощи на этих кроватях, устроенных под самым коньком крыши, не буду ли я страдать от клаустрофобии в тесном туалете или ушибать локти на кухне.
Иллюстрация: Гоша Лошадкин
С точки зрения вековых тенденций в строительстве индивидуального жилья, эти курятники – широкий шаг назад. Человек, которому прочили жизнь в двухэтажных особняках или, на худой конец, на приличном количестве метров, в начале XXI века вдруг стал задумываться о переезде в микроскопическое жилье, вмещающее не более двух человек, а рассчитанное, прямо скажем, на одного. Как же так вышло?
Полагаю, имеет место совпадение нескольких тенденций последних десятилетий развития общества. Главной я бы назвал стремление к уединению. Концепция патриархального жилья большой семьей, под одной крышей, окончательно отдала концы, и мы наблюдаем ее агонию. Сегодня не требуется целого клана в одном доме для обеспечения нормального уровня жизни каждого его члена, не нужна опека старших над младшими, ушли в прошлое массовые трапезы и передача одежды по наследству. Бесповоротно изменилась семья как явление, стоит только посмотреть демографические тенденции.
Вместо того чтобы заниматься воспроизводством потомства пока молоды и впрягаться в семейное строительство, люди занимаются поисками смысла жизни.
Ей приходится принимать душ у соседей, зато ежемесячная плата за коммунальные услуги составляет 5 долларов.
Что требовалось нашим дедам, первому послевоенному поколению? Крепкая обувь, трехразовое питание и отсутствие войны. Наши родители уже жаждали отдельных квартир, литературы и кинематографа. Нам же подавай самореализацию, смысл жизни и ту неуловимую концепцию, которую средний писатель Островский удачно описал фразой «чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы». Семья – это большое обязательство и существенный отвлекающий фактор, так что человек просто откладывает детей на потом. Достижения медицины ему в этом большое подспорье. Средний детородный возраст в США сегодня впервые достиг 30 лет (в семидесятых годах он равнялся 26) – мамы и папы становятся все старше, у них другие жизненные приоритеты.
Таким же отвлекающим фактором, как семья, становятся деньги. Просторное жилье предполагает соответствующий бюджет на его покупку и поддержание в порядке. Желающих вкалывать во имя лишних квадратных метров с каждым новым поколением будет все меньше (если строительство не подешевеет драматически, что не исключено).
Что ж, свобода становится людям все ценней, а дома – наоборот. Человек уединяется, чтобы сосредоточиться на поисках себя, избежать стрессов, связанных с поддержанием пресловутого социального статуса – огромного дома, дорогого автомобиля и должности, которая все это будет оплачивать. На днях я прочел историю американки, страдающей неизлечимым заболеванием сердца, которая после получения диагноза продала свой дом в Орегоне и переехала в коттедж размером 3 на 4 метра. Там нет даже водопровода – плита, биотуалет и матрас в лофте. Ей приходится принимать душ у соседей, зато ежемесячная плата за коммунальные услуги составляет 5 долларов. И, кстати, она живет со своим диагнозом вот уже двенадцать лет, при том что врачи обещали ей не больше пяти. Неплохой способ продлить свое пребывание на этой планете.
Пелевин писал, что даже презерватив нам нужен для того, чтобы сократить площадь соприкосновения друг с другом.
Мы все меньше накапливаем. Помните, как Джордж Карлин называл современные дома? «Небольшая горка барахла под крышей». Человеку, у которого барахла минимум, большая крыша ни к чему.
К тому же люди вообще отдаляются друг от друга, заменяя личные контакты общением через устройства, – это просто факт, с которым нам предстоит примириться. Как тут не вспомнить Пелевина, который писал, что даже презерватив нам нужен для того, чтобы сократить площадь соприкосновения друг с другом. Любой невротик (а их, увы, становится все больше) подтвердит, что личное общение – серьезное испытание, и в качестве примера возьмет факт бешеной популярности мобильных online dating приложений. Парадокс: мы общаемся больше и с растущим количеством людей, при этом не выходя из дома. Да и они к нам в гости не слишком-то рвутся.
Итак, мы становимся зацикленными на себе анахоретами. Под «мы» я имею в виду человечество, и если лично вы не желаете числить себя под этими ярлыками, то посмотрите на своих детей и их повадки – и вам многое откроется. Вероятнее всего, потомки станут куда более серьезно относиться к вопросам личного счастья и жертвовать ради него традиционными запылившимися ценностями – вроде официального брака, оклада жалованья и просторной недвижимости, – каждая из которых становится лишним багажом на пути к этому самому счастью. Станут брать автомобили в прокат или ездить на такси (любому понятно, что парижское такси недолго простоит перед напором Uber или другой конторы, которая завалит французских луддитов), перестанут обставляться барахлом, а в конце концов купят себе списанный морской контейнер, облицуют его вагонкой, прорежут окна и заживут, платя за электричество и пропан двадцатку в месяц. Или попросту возьмут напрокат 3D-принтер и нарисуют себе жилье нужного размера.
Коля Сулима
